В еще более давние времена предки иранцев и индийцев-индоариев составляли один народ, который называют протоиндоиранцами. Они — ветвь индоевропейской семьи и жили, как полагают, в азиатских степях, ведя устойчивый, неизменный образ жизни, который позволил им в течение поколений сформировать такую прочную религиозную традицию, что общие черты ее сохраняются до сих пор у их отдаленных потомков — индуистов и зороастрийцев.
В конце концов, возможно, когда-то в начале II тысячелетия до н. э., протоиндоарии и протоиранцы отделились друг от друга и стали различаться по своему языку как два разных народа. Согласно одной из последних гипотез, которой придерживаются многие ученые и в том числе М. Бойс, индоиранцы были среди носителей так называемой «срубно-андроновской культуры», памятники которой обнаружены по огромной территории в степях от Волги до Западной Сибири. Протоиранцы населяли, вероятно, по большей части нынешний Северный Казахстан, а протоиндоарии жили к югу от них. Срубно-андроновские поселения найдены преимущественно по берегам рек, где можно было выращивать немного проса и пшеницы. Все же основным средством их существования оставался скот — овцы и коровы, лошади и верблюды. Хозяйство было примитивным примерно вплоть до 1700-х гг. до н. э., когда началось использование сперва меди, а вскоре и бронзы для изготовления орудий и оружия. С давних пор уже существовали у индоиранцев контакты с народами, жившими к югу от них, индоиранцы научились у них пользоваться повозками со сплошными деревянными колесами, в которые запрягали волов. Примерно около 1600-х гг. до н. э. в степях появляются колесницы, запряженные лошадьми. Остатки таких колесниц были раскопаны в иранских, по всей видимости, захоронениях на поселении в излучине реки Синташта в районе Челябинска. Это были быстрые и легкие повозки с большими колесами со спицами, пригодные для состязаний и охоты, а также и для войны. До этого времени в «андроновском» обществе не было особых признаков социальной стратификации, поселения состояли из больших, приблизительно одинаковых домов, предназначавшихся для многолюдных, неразделенных семей, инвентарь в захоронениях был также примерно одинаковым. Но во второй половине II тысячелетия до н. э. и среди индоариев, и среди иранцев появляются воины-колесничии — люди, оставившие свои племенные обязанности и связи и примкнувшие к воинственным вождям, которые повели их на грабеж других. Новое оружие из бронзы и быстрые колесницы позволяли этим отрядам совершать неожиданные набеги и нападения, убивать, захватывать добычу и угонять скот. В то буйное и тревожное время, когда правила сила, а не закон, по-видимому, и жил Зороастр. Тогда и искал он откровения: в чем, собственно, заключается смысл беспокойного земного существования человека?
Зороастр был священнослужителем, и, для того чтобы понять суть его откровения, нужно знать все, что возможно, о той старой религии, которая его воспитала. К счастью, многое можно выяснить, сравнив наиболее архаичные элементы в зороастрийских памятниках и ритуалах с древнейшими религиозными произведениями Индии (особенно с Ригведой) и с обрядами брахманизма. Зороастрийское священное писание известно в совокупности как Авеста (о точном значении этого названия среди ученых пока нет согласного мнения). Язык, на котором написаны эти писания, обычно называют авестийским, так как он известен лишь по Авесте. Путем сравнения этих различных материалов можно восстановить основные черты протоиндоиранских религиозных воззрений и проследить их развитие в иранской среде до рождения Зороастра.
§1. Старая религия. Культ
Культ, как правило, более стоек, чем религиозные представления; и действительно, основные объекты зороастрийского культа и ныне те же, что и у пастухов каменного века, а именно вода и огонь. Вода делала жизнь в степях возможной (предполагают, что до V тысячелетия до н. э. из-за недостатка дождей они были бесплодной пустыней). Протоиндоиранцы обожествляли воды рек и водоемов как богинь (Апас), молились и совершали им возлияния (называемые по-авестийски заотра — это слово позднее получило значение «приношение», «жертвоприношение»). У зороастрийцев возлияния воде состоят в основном из трех элементов, а именно из молока и сока и листьев двух растений. Число «три» было священно для протоиндоиранцев, оно и сейчас является организующим началом во многих обрядах зороастризма и брахманизма.
Трипура Рахасья Увеличить >>>
Три составные части возлияния символизируют царства растений и животных, вскормленные водой. Возлияние, освященное молитвой, должно возвращать этим царствам ту жизненную силу, которую они отдали, и тем самым сохранять их чистыми и приносящими изобилие. Как и в традиционном зороастризме, возлияния, видимо, совершались старшим в семье ближайшему ручью или водоему, но они же составляли и часть ритуалов, совершаемых священнослужителями.
Огонь — другой объект культа — тоже был существенным для жителей степей. Он являлся источником тепла в морозные зимы, на нем готовили мясо диких или домашних животных, составлявшее основу питания. В древности, когда возжигание огня оставалось тяжелой работой, люди старались хранить огонь в очаге всегда горящим. Культ вечного огня, видимо, был распространен среди индоевропейцев, которые видели нечто божественное в горящем пламени. Брахманы, знали его под именем Агни (это слово родственно латинскому игнис, русскому огонь), но зороастрийцы называли огонь Атар. Они совершали приношения из трех элементов также и огню. Приношения состояли из сухих чистых дров, благовоний (сухих листьев или трав) и небольшого количества животного жира. (Этот третий компонент приношения и считался обычно специальным возлиянием — заотра для огня.) Таким образом, огонь, так же как и вода, набирался сил с помощью двух приношений от растительного царства и одного — от царства животных. Топливо и благовония приносили, вероятно, три раза в день, во время, предназначенное для молитв (на рассвете, в полдень и на закате). Возлияния жира совершали, видимо, тогда, когда в доме готовили мясо, — огонь получал, таким образом, свою долю. От жира огонь горел ярче, растопившийся жир заставлял пламя вспыхивать.
Приношения огню и воде составляли основу ежедневных богослужений, называемых индоарийцами яджна, а иранцами — ясна (от корня яз — «приносить жертву, поклоняться»). В этих богослужениях возлияния для огня брались от кровавых жертвоприношений, которые, очевидно, совершали регулярно. Индоиранцы испытывали благоговейный страх и трепет, отнимая жизнь у животных. Они никогда не убивали без освятительной молитвы, благодаря которой, по их представлениям, душа животного продолжала жить. Сознание кровного родства между человеком и животным нашло свое отражение в древних частях богослужения ясна: «Мы молимся нашим душам и душам домашних животных, которые кормят нас... и душам полезных диких животных» (Ясна 39, 1—2). У иранцев возникло представление о том, что души животных, убитых с освятительной молитвой, поглощаются божеством, которое они почитали как Гэуш-Урван («Душа быка»). Иранцы верили, что кровавые жертвоприношения укрепляют это божество, а оно, в свою очередь, заботится о всех полезных животных на земле и способствует их изобилию. ..далее 

Последнее обновление страницы: 05 июля 2002 20:45:15