епископов и во дворцах.
- Даже в Мондидье дают каждому ложку и нож.
- Но разве ты не королева? - сказал Жак де  Монтегю,  и  в  голосе  его
послышалась нежность.
Чтобы не переводить разговора на скользкую почву, Анна спросила:
- Что же подавали на том пиру?
-  Оленину,  пироги  с  различной  начинкой,  жареных  каплунов.  Потом
принесли форелей, лещей и щук. Подавали и другие блюда. Чтобы отбить  вкус
жира, мясо было приправлено имбирем и  мускатными  орехами.  Я  впервые  в
жизни сидел за таким столом...
В поле веял весенний ветер. Анна с удовольствием вдыхала  сырой  воздух
и, запрокинув голову, следила, как высоко в небе летал  сокол,  выпущенный
на проносившийся над рощей косяк диких уток, прилетевших из-за моря. Птицы
отощали в долгом полете, но годились для соколиной науки. Еще мгновение, и
сокол камнем упал на тяжко махавшую крыльями утку, и птица, перевертываясь
в воздухе, стала стремительно падать на землю.  Охотники  поскакали  туда,
где, по их предположениям, должна находиться добыча.
Граф Рауль кричал на скаку Анне:
- Как он налетел! Не разучился за зиму бить птиц!
Все радовались удаче, хвалили удар железного соколиного  клюва.  Только
бледный и молчаливый Симон не был захвачен этой древней, как жизнь, жаждой
крови,  победы,  пищи.  Анна  видела,  как  серо-голубой  селезень  лежал,
распластав крылья, и судорожно поджимал желтые лапки. Его голова  и  перья
на спине были окровавлены,  кровь  текла  струйкой  из  широко  раскрытого
клюва. Рядом сидел на земле сокол и злыми глазами смотрел на бросившихся к
добыче  людей.  А  недалеко,  на  лужайке,  блестевшей  весенними  лужами,
голубели незабудки.
Жак де Монтегю, по прозванью Железная Рука, одевался теперь как щеголь,
получив от Анны многочисленные подарки - плащ  из  белой  шерсти,  верхнее
длинное одеяние с медными пуговицами, кожаный пояс  с  серебряной  бляхой,
войлочный головной убор. Хотя  от  этой  одежды  бакалавр  не  стал  более
красивым. Иногда его звали наверх, разделить ужин с графом и его супругой,
так как он занятно рассказывал о своей жизни и о Вильгельме. Обычно же  он
насыщался вместе с оруженосцами, и им подавали не вино, а домашнее пиво  и
черный ячменный хлеб. Таково было распоряжение графа Рауля.
На обратном пути в замок к Монтегю подъехал оруженосец  Гуго  и  сказал
погруженному в глубокую задумчивость бакалавру, что с ним  хочет  говорить
графиня. Жак тотчас направил своего коня в ту сторону, где рядом с  графом
сидела на серой кобылице бывшая королева.
- Я здесь, госпожа, - прохрипел рыцарь, снимая шляпу.
- Послушай меня, Жак, - заговорила  Анна,  как  будто  бы  рядом  и  не
существовало мужа. -  Я  знаю,  что  у  тебя  благое  намерение  совершить
путешествие к гробу Христа. Мне самой хотелось  бы  побывать  там.  Однако
знай, что когда вернешься или если на твоем пути  возникнут  непреодолимые
препятствия, то ты всегда найдешь в нашем замке кров и пищу. Не забудь  об
этом во время странствия...
Рядом с Анной ехал граф Рауль и насвистывал какую-то песенку, и  рыцарь
еще раз удивился той власти, которую красота дает женщине над  королями  и
графами. Анна распоряжалась в Мондидье, как королева, не потрудившись даже
спросить у мужа, можно ли дать приют в доме Жаку де Монтегю.
Впрочем, разве не сияла в течение  многих  лет  королевская  корона  на
голове Анны? Бакалавр слышал много рассказов о  графине,  о  ее  щедрости, ..далее 

Последнее обновление страницы: 05 июля 2002 20:45:15