и
даже
монастырем.
Однажды Олаф, конунг Норвегии, гостил в Киеве у Ярослава  и  Ингигерды.
Вместе с Олафом приехал его сводный брат Гаральд, по прозванию  Смелый,  в
тот  год  впервые  увидевший  гордую  Елизавету.  Анне  тогда  исполнилось
двенадцать лет.
Киевский  князь,  может  быть  желая  поскорее  избавиться  от  слишком
красивого гостя, присутствие которого явно волновало Ингигерду  (разве  не
слышали люди ее женские вздохи?), помог Олафу  вернуться  на  родину,  где
тогда взяли верх язычники, и норвежский конунг начал борьбу за свои  права
на престол. Однако в морской битве при Стикльстеде Олафа сразила вражеская
стрела. Гаральд, тоже принимавший участие в этом сражении на одном корабле
с убитым, еще раз отправился в Киев и  привез  туда  Магнуса,  малолетнего
сына конунга. Юный ярл нашел радушный прием во дворце, где хозяйкой  стала
близкая ему по крови  Ингигерда,  взявшая  на  себя  заботы  о  воспитании
мальчика. Воспользовавшись этим случаем, Гаральд просил руки Елизаветы, но
Ярослав не испытывал  большого  желания  отдать  красивую  дочь  замуж  за
бродягу, у которого не было ни двора ни кола, а надменная девушка в  ответ
на слова о любви только еще  выше  подняла  соболиные  брови.  Отвергнутый
жених некоторое время начальствовал над княжеской сторожевой  дружиной,  а
затем отправился в Константинополь, в  надежде,  что  сердце  неприступной
русской девы, знавшей цену своей красоте и с большим достоинством носившей
наряд препоясанной патрикианки, смягчится,  если  он  прославит  свое  имя
подвигами, достойными героя...
Ингигерда тяжело ворочалась на постели, и ее ставшее уже  грузным  тело
утопало в жаркой лебяжьей перине. В ту ночь княгиня тоже не могла сомкнуть
глаз. А рядом крепко спала  Анна,  уткнувшись  лицом  в  розовую  шелковую
подушку. В углу горницы, на подостланной  рогоже,  глубоко  дыша  во  сне,
лежала служанка  по  имени  Инга,  пятнадцатилетняя  девушка  из  северной
страны, рабыня, готовая  вскочить  каждое  мгновение  с  жесткого  ложа  и
бежать, куда ее пошлют. Ингигерда часто поднимала ее среди ночи за хлебным
питьем или за сластями, от  которых  женское  тело  становится  ленивым  в
движениях.  Бедняжке  приходилось  тогда  бегать  в  кладовую  по  темному
переходу, где на полу лежали и сидели отроки, охранявшие  ложницу  старого
князя. Они хватали Ингу за крепкие икры, а девушка отбивалась и  напрягала
все силы, чтобы не вскрикнуть. За нарушение тишины и недостойное поведение
рабыню могли отослать на поварню и заставить до конца дней молоть  пшеницу
на ручных жерновах.
Когда благополучно закончилась война за Киев и солнце вновь взошло  над
Русской землей, Ингигерда перебралась из Ладоги на берег  Днепра.  Однажды
Ярослав показывал молодой супруге свой каменный дворец, каких она  никогда
не видела, проводя молодость в скромных  бревенчатых  домах  скандинавских
ярлов. Дворец был построен  еще  при  княгине  Ольге,  матери  Святослава,
которую  книжники  называли  денницей,
утренней
зарей
новой
жизни.
Пиршественную залу украшала живопись, и греческий  художник  изобразил  на
стенах не только христианские  праздники,  но  и  различные  сцены  охоты,
корабли на море и пальмы. Ингигерде стало обидно, что ни у ее отца,  ни  у ..далее 

Последнее обновление страницы: 05 июля 2002 20:45:15