Филипп много пил, и вино разогрело даже его холодное  сердце:  вдруг  у
него проснулась нежность к этой прекрасной деве с рыжими косами.  Но  Анна
ни разу не  подняла  на  него  глаза,  боясь  осуждения  матери,  сидевшей
поблизости, а  он  думал,  что  дочь  конунга  не  удостаивает  его  своим
вниманием, и пил чашу за чашей.
Ярослава интересовали события, которые произошли  в  последние  годы  в
Царьграде, и Гаральд рассказывал ему со всеми  подробностями  о  том,  как
один царь сменял в Священном дворце другого царя. По словам ярла, он лично
принимал  участие  в  этих  кровавых  событиях,
и
слушать
его
было
занимательно.
Держа обеими руками прохладную серебряную чашу,  Гаральд  осушил  ее  и
тотчас  протянул  отроку,  чтобы  тот  снова  наполнил  сосуд
вином.
В
Константинополе ярл тоже стал носить  небольшую  бороду,  хотя  и  оставил
длинные усы. На бритье подбородков в Священном дворце косились, считая это
варварским обычаем, недостойным христиан. Но ношение бороды или безбородые
лица - это только вопрос переменчивой моды:  сам  великий  Константин  был
брит, как цирковой плясун.
- Что же случилось  тогда  в  царском  дворце?  -  торопил  рассказчика
Ярослав.
- Послушай мою повесть, конунг! Обо всем расскажу по  порядку.  Ведь  я
наблюдал это своими собственными глазами и видел, как царь Роман лежал  на
смертном одре, в последний раз облаченный  в  пурпур.  Лицо  у  него  было
распухшее и почерневшее. Дворцовые служители рассказывали мне шепотом, что
он утонул в бане. Но люди не тонут в купели без особой  причины.  Я  много
другого слышал во дворце, отчего волосы становятся дыбом  даже  у  смелого
человека. Преемником Романа  был  Михаил,  любовник  царицы  Зои.  Он  еще
продолжал разыгрывать из себя влюбленного, пока толпы народа не  встретили
его приветствиями на Ипподроме как нового императора, но, добившись  того,
к чему стремился, честолюбец показал себя во всей своей низости.  Впрочем,
спустя непродолжительное время умер и Михаил,  и  на  престол  взошел  его
племянник. Об этом царе ходили недобрые слухи. Его прозвали Калафатом. Так
по-гречески называют на пристанях тех людей, что смолят корабли.  Тогда  я
был этериархом. Под моим начальствованием служил ярл Филипп, и он поправит
меня, если я в чем-нибудь буду не совсем точным.
Молодой ярл закивал головой в знак согласия.  Филипп  благоговел  перед
своим удачливым начальником.
- Новый василевс, - продолжал Гаральд, - возненавидел Зою, не знаю,  за
что, и обвинил  царицу  в  попытке  отравить  его.  Госпожу  сослали,  как
преступницу, в сопровождении одной только служанки, на отдаленный  остров,
где заточили в монастырь, и по повелению императора  ей  остригли  волосы.
Помнишь, Филипп? Они еще и тогда казались  золотыми.  Как  у  тебя,  милая
Елизавета!
О, сколь приятно было слушать такого любезного рассказчика!
Сидевший за дальним столом седоусый варяг, верный сподвижник  Гаральда,
рассказывал своим соседям:
- Это было на Ипподроме... Но еще до того, как свергли Зою. Мы смотрели ..далее 

Последнее обновление страницы: 05 июля 2002 20:45:15